Авиакатастрофа: сын президента Татарстана разбился в Казани
Ирек Минниханов сыграл свадьбу с француженкой всего три месяца назад
Ирек Минниханов сыграл свадьбу с красавицей-француженкой всего три месяца назад
В страшной авиакатастрофе в Казани погибли 50 человек. Пассажирский «Боинг-737-500» потерпел крушение в воскресенье, 17 ноября, в 19.30 при заходе на посадку. Лайнер столкнулся с землей и загорелся. Рейс авиакомпании «Татарстан» следовал из московского аэропорта «Домодедово», на его борту в числе прочих пассажиров летели старший сын президента Татарстана Ирек МИННИХАНОВ и глава УФСБ по республике Александр АНТОНОВ. Так же в катастрофе погибли жена и дочь известного спортивного комментатора Романа СКВОРЦОВА (подробности). Жертв могло бы быть больше: накануне поездки в Москву Ирек Минниханов запретил своей жене лететь вместе с ним из-за беременности – его 23-летняя супруга, гражданка Франции Антония ГИШАР, сейчас на восьмом месяце.
 |
Ирек МИННИХАНОВ с женой Антонией ГИШАР (фото: Instagram) |
История любви Ирека и Антонии напоминала телесериал: пара познакомилась в Швейцарии во время учебы несколько лет назад и с тех пор не расставалась. Красавица-француженка с первого взгляда покорила казанских друзей и родственников Минниханова. По словам друзей Ирека, он был вовсе не «мажором» — в нем было мало от представителя «золотой молодежи», он производил впечатление образованного и воспитанного молодого человека.
 |
Ирек МИННИХАНОВ (фото: Instagram) |
 |
Ирек МИННИХАНОВ с женой Антонией ГИШАР (фото: Instagram) |
Справка «ЭГ»
Старший сын президента Татарстана Рустама Минниханова Ирек Минниханов родился в 1990 году, окончил Казанский (Приволжский) федеральный университет (бывший КГУ им. Ульянова-Ленина). Работал в банке «АК БАРС» и занимался собственным бизнесом, учредив в 2008 году ООО «Стройиндустрия» совместно с сыном Рифката Минниханова (брата президента Татарстана и начальника управления ГИБДД МВД Республики Татарстан ). 16 августа 2013 года Ирек женился на француженке Антонии Гишар, с которой он познакомился несколько лет назад на учебе в Швейцарии.
После гибели первенца у Рустама Минниханова остался младший сын – 5-летний Искандер. Супруга Минниханова Гульнара владеет элитным казанским салоном красоты «Luciano Beauty Studio» и входит в десятку самых богатых жен губернаторов.
Рустам Минниханов стал президентом Татарстана в 2010 году. Минниханов — заслуженный мастер спорта РФ, профессиональный спортсмен-автогонщик. Регулярно участвовал в татарстанских, российских и международных соревнованиях, включая чемпионаты Европы. В 2004 и 2005 году занял 3-е место на чемпионате Европы в одной из автомобильных категорий. Став Президентом Татарстана, продолжил участие в ряде соревнований по автоспорту — в частности, 21 августа 2011 года в очередном 4-ом этапе Чемпионате России по автомобильным кольцевым гонкам RTCC. Многократный лауреат и победитель Кубка Президента Татарстана по автоспорту, в том числе уже и являясь Президентом Татарстана. Свободно управляет вертолётом.
Сын президента Минниханова находился в кабине разбившегося в Казани «Боинга»?
Эксперты МАК расшифровали часть записи переговоров экипажа внутри кабины «Боинга-737-500», разбившегося в Казани.
Напомним, сразу после авиакатастрофы появилась информация о том, что в списке погибших значится имя Ирека Минниханова – сына президента Татарстана Рустама Минниханова.
Как заявил соучредитель Санкт-Петербургского авиационного учебного центра Аркадий Орлов, судя по записям «черных ящиков», в момент захода самолета на полосу в кабине кроме пилотов находился посторонний человек — высокопоставленный чиновник, скорее всего, это был сын президента Республики Татарстан, передает «Фонтанка.ру».
По мнению эксперта, присутствие высокопоставленного лица могло повлиять на действия экипажа самолета, что привело к ряду критических ошибок в управлении автопилотом. А это, возможно, и стало причиной крушения лайнера.
Орлов добавил, что экипаж упавшего «Боинга» был самым опытным в авиакомпании «Татарстан».
Отметим, что Международный авиационный комитет еще официально не объявлял о предварительных результатах расшифровки речевого бортового самописца.
Напомним, авиакатастрофа произошла 17 ноября при заходе на посадку в аэропорту Казани. За 500 метров до ВПП командир экипажа сообщил диспетчеру о «непосадочной конфигурации» самолета и решении уйти на второй круг, после чего лайнер упал вертикально между взлетно-посадочной полосой и рулежной дорожкой. Жертвами крушения «Боинга-737-500» стали 44 пассажира и 6 членов экипажа. В Казани и Москве продолжаются генетические экспертизы останков погибших. На 27 ноября идентифицированы останки 47 жертв.
Ранее сообщалось, что последним словом пилота было слово «круг», которое он произнес после получения от диспетчеров команды набирать высоту 500 м и работать с кругом на определенной частоте для повторного захода на посадку. До сообщения пилота о непосадочном положении самолета, то есть о несоответствии вектора движения самолета к торцу взлетно-посадочной полосы и уходе на второй круг, в целом переговоры с диспетчерами наземной службы носили штатный характер. Первые расшифровки записей бортовых самописцев показали, что технических проблем с самолетом не было.
www.mk.ru
Сын президента Татарстана отговорил лететь с ним жену, которой оставался месяц до родов
Страшная авиакатастрофа 17 ноября в аэропорту Казани унесла жизни 50 человек. Среди них оказался и старший сын президента Татарстана 25-летний Ирек Минниханов.
16 августа молодой человек под покровом тайны сыграл свадьбу с прекрасной 23-летней француженкой Антонией Гишар. Торжество проходило в Казани. Антония родом из Франции. О личной жизни девушка предпочитает помалкивать. Хотя о ее такте, воспитании и красоте ходят легенды. В такую девушку просто нельзя было не влюбиться.
— Мы за них очень рады! — искренне рассказывали «КП» друзья молодых. — Они замечательная пара.
Уже через месяц Антониея Гишар родит ребенка.
Познакомились молодые люди в Швейцарии во время учебы несколько лет назад. С тех пор не расстаются. Как рассказали друзья, даже по делам молодые ездили всегда вместе.
Играли свадьбу влюбленные 16 августа в Казани. Все было очень скромно и приглашали «только самых близких друзей». Хотя не забыли прокатиться и по самым главным достопримечательностям Казани, отдав долг родине Ирека. После этого счастливые молодожены отправились в родную Францию Антонии.
РЕБЕНОК ДОЛЖЕН БЫЛ ПОЯВИТЬСЯ В ДЕКАБРЕ
Еще на торжестве друзья подметили, что Антония немного поправилась. Молодые скрывать от самых близких не стали – действительно, девушка ждет ребенка. Как удалось выяснить «КП», прибавление в семействе Миннихановых должно случиться в декабре 2013 года. Ирек признавалься друзьям, что будет рад и девочке и мальчику. Да и вообще, останавливаться на одном ребенке сын президента совсем не собирался. Ведь в татарских семьях принято заводить не одного ребенка. У отца Ирека было двое сыновей, а он сам подумывал об очень большой семье. Но страшная авиакатастрофа не дала сбыться его самым заветным мечтам.
НЕ РАССТАВАЛИСЬ НИ НА МИНУТУ
Как и до свадьбы, так и после супруги были не разлей вода. Везде вместе. Антония даже часто сопровождала мужа по работе. Ирек работал в «АК БАРС» банке, естественно, постоянно ездил в командировки. И любимая верно следовала за ним.
В Москву Ирек летал на важные переговоры. И четко сказал жене, что в ее положении лететь уже опасно — Антония на восьмом месяце беременности, до рождения малыша всего месяц. Зачем так рисковать? Обещал вернуться как можно скорее. Антония вынуждена была согласиться. В 19:24 крушение «Боинга» поставило последнюю точку в их отношениях.
— Нам очень тяжело говорить о нем в прошедшем времени, потому что для нас, для его знакомых, для его друзей он всегда останется, я думаю, улыбчивым, приятным, — рассказала Айгуль Мильштейн, подруга Ирека Минниханова. — Он не был из категории золотой молодежи, не был избалованным. Он был мальчиком образованным. Мне сейчас об этом тяжело говорить. Я представляю, насколько тяжело его маме и папе, насколько тяжело его младшему брату. Поэтому единственное, что я могу сказать, что я соболезную всем его близким.
ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК «КОМСОМОЛЬСКОЙ ПРАВДЫ» УЖЕ В КИОСКАХ КАЗАНИ
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
В авиакатастрофе погиб глава ФСБ Татарстана Антонов Александр (Читать далее)
В Казани в связи с авиакатастрофой заработал телефон горячей линии: 8(843)227-46-50 (Читать далее)
Разбившийся в Казани самолет не мог с первого раза сесть и в Москве. На данный момент рассматриваются только две версии причин катастрофы — ошибка пилота и техническая неисправность (Читать далее)
КРОМЕ ТОГО
Случайные очевидцы взрыва Боинга в Казани: хлопок был очень сильным. Автолюбители, которые двигались по трассе, ведущей от аэропорта до Казани, говорят, что взрыв самолета был довольно мощным (Читать далее)
СПИСОК ПОГИБШИХ СМОТРИТЕ ЗДЕСЬ
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
Открыт специальный счет для сбора средств родственникам погибших в авиакатастрофе в Казани. Все, кто готов оказать помощь, могут перечислить средства на расчётный счёт Благотворительного фонда «Ак Барс СОЗИДАНИЕ» (Читать далее)
Погибший в Казани кемеровчанин перед смертью звонил бабушке. 27-летний Роман Пархоменко летел в Татарстан в короткую командировку (Читать далее)
Поделиться видео </>На борту разбившегося самолета летел сын президента Татарстана.Несколько месяцев назад он сыграл свадьбу с 25-летней Антонией ГишарКП-ТВ
www.kazan.kp.ru
Сына президента похоронили без огласки – Страна – Коммерсантъ
Первым из жертв авиакатастрофы Boeing 737 в Казани похоронили сына президента Татарстана Ирека Минниханова — все прошло без огласки почти сразу после трагедии. В пятницу останки погибших начали выдавать родственникам. Пока идентифицированы по ДНК тела 29 погибших из 50.
О похоронах сына президента Татарстана Ирека Минниханова сообщил источник “Ъ” в аппарате президента Татарстана. Погибшего похоронили еще 19 ноября на Арском кладбище в центре Казани. Церемония прошла без огласки, присутствовал лишь узкий круг родных и близких семьи главы республики. Жены Ирека, француженки Антонии Гишар, по словам источника “Ъ”, на похоронах не было. По некоторым данным, она ожидает ребенка и находится в одной из европейских клиник. Президент Татарстана Рустам Минниханов с момента трагедии не прерывал исполнения своих обязанностей, появляясь на совещаниях в черной рубашке.
В пятницу останки погибших начали выдавать родственникам. В настоящее время следователи идентифицировали 29 погибших из 50. 33 человека были жителями Татарстана, 15 — гражданами из других регионов России (в том числе Кемеровской, Челябинской, Волгоградской, Тюменской и Новосибирской областей). Кроме того, на разбившемся борту находились один гражданин Украины и одна подданная Великобритании. Родственники британки оповещены о случившемся, по словам чиновников, у женщины остались двое несовершеннолетних детей, которые отказываются ехать в Татарстан для проведения идентификации. Сейчас решается вопрос доставки их анализов ДНК российским экспертам.
К настоящему времени уже решено, что 17 погибших будут похоронены в Казани, пятеро — в других городах республики. Как сообщили в УФСБ по Татарстану, дата и место похорон главы ФСБ региона Александра Антонова пока не определены. Ранее обсуждалось, что он может быть предан земле в Липецке, где служил большую часть жизни и где живут его родственники.
Место падения самолета накануне ночью, после того как следователи и спасатели завершили работы, разровняли экскаваторами, засыпав воронку глубиной около двух метров. Предполагается, что здесь возведут памятный знак. Сегодня родственникам погибших в катастрофе предоставят возможность побывать на месте крушения лайнера.
Как была установлена пр
www.kommersant.ru
Новости: Рустам Минниханов — хан, сын лесника — Эксперт
— Вы так готовите меня к интервью, — говорит глава республики Татарстан Рустам Минниханов, — как будто собираетесь мне зуб дергать… Зачем это интервью вообще надо, я не пойму.
— Про пенсионную реформу я не буду вас спрашивать, — говорю я.
— Что хотите, то и спрашивайте.
Он сидит на зеленом стуле за столом. Его кабинет кажется бесконечным, и ковер на полу простирается в такие глубины, что кажется: кабинет заканчивается не у последней стены здания администрации, а где-нибудь, например, возле Торгового Центра «Кольцо». Или возле памятника Шаляпину, там прямо сейчас дает бесплатный концерт Андрей Макаревич, приехавший на литературный фестиваль. В центре города людно – гуляют жители и гости столицы. Татарские парни и девушки часто одеты в одежду «унисекс», почти бесполую — в джинсы, футболки, кроссовки; рюкзачки весело прыгают за их спинами. А в кабинете главы — каменная прохлада, и часы, шумно отсукивающие время.
Как пережить безнадегу
— Если сравнивать Татарстан с другими мусульманскими республиками России, например, с Чечней и Дагестаном, то жителей Татарстана, наверное, можно назвать счастливыми. Тут незаметно влияния какого-то религиозного радикализма и видно, что молодежь — очень современная. Это результат большой работы или просто татары такие?
— Я не думаю, что люди, проживающие в кавказских республиках несчастны потому, что они — мусульмане. Это — первое и самое главное, что я должен сказать. Просто в Чечне сложилась такая ситуация. История Чечни – это большая трагедия и чеченского народа, и России. Я не думаю, что в Чечне люди живут хуже, чем в других регионах России. Я там был, и смотрел, как живут не только в Грозном, но и в других населенных пунктах. Смотрел на их дороги, инфраструктуру. У них есть проблемы, но их быстро решить невозможно. В любом случае, Кадыров — сильный лидер. Он нашел форму работы с федеральным центром и стабилизировал ситуацию у себя в регионе. Идеальных людей нет. Но за то, что там реализовано, надо отдать должно ему, это я как руководитель региона могу сказать. Какие-то не такие моменты там, наверное, есть, но в целом… Если взять то, что было, и то, что стало, то видна и заслуга президента страны, Путин нашел такую форму — сначала поставил отца Рамзана, потом Рамзана. А что людям нужно? Людям нужно иметь перспективу.
— А что такое перспектива?
— Это экономика. Я считаю, что надо создавать производство, развивать бизнес. И, как я знаю, работа в этом направлении там идет. Но вы же непростой вопрос задаете. Вы спрашиваете — почему люди здесь такие, а там — такие. Но в Чечне за короткое время, смотрите, сколько всего произошло — война и восстановление. Наверное, нужно еще какое-то время Чечне дать, чтобы она могла все вопросы урегулировать. А в Дагестане… Наверное, у них либо базы хорошей не было, чтобы на ней экономическую платформу свою сохранить, либо там какие-то другие факторы работали. Я думаю, просто Дагестану надо найти для себя какую-то форму. Я был в Дербенте, смотрел там все. Это уникальный исторический город. И я знаю, что Сулейман Керимов готов взять его и делать его туристическим центром. Но я на эту тему с руководством Дагестана не разговаривал. Дербент мог бы стать таким магнитом для туристов. И посмотрите — Каспийское море у них тоже совсем неплохое. Я еще молодым специалистом ездил туда по туристической путевке на море, был в горах. Очень красивая республика. Но этот хаос — он там уже был. Мне не очень понравился город Махачкала, там все шиворот-навыворот, никакой архитектуры, берут и строят как попало. Благополучие региона будет зависеть от того, насколько они смогут создать не только условия для проживания, но и возможности зарабатывать. Должно быть производство или люди должны работать в сервисе, на каких-то предприятиях малого и среднего бизнеса. А у Татарстана исторически была хорошая база экономическая, были крупные предприятия, и заслуга Шаймиева в том, что он смог сохранить весь комплекс нефтяной, нефтехимической и машиностроительной промышленности. Я считаю, что это стало фундаментом для мира-согласия. Хотя в девяностых годах у нас тут были разные течения, разные проблемы. Но наш лидер Шаймиев смог и с федеральным центром выстроить отношения, и здесь ввести такой режим работы, который сохранил весь наш комплекс. А это очень важно. Потому что если у людей не будет перспективы, они будут искать возможности уехать. Хотя она не у всех есть.
— Обычно своих предшественников не хвалят, а ругают…
— Разные предшественники, наверное, бывают. Историю не я придумал. Сегодня Россия — новая. Мы живем в новом строе. Такой же новый Татарстан. Все процессы не так гладко проходили у нас, было много разных позиций в части формирования наших интересов. Но Шаймиев — опытный руководитель. Его авторитет позволял находить те приоритеты, которые сохранили экономический потенциал нашей республики.
— Вы говорите: «Керимов хотел сделать из Дербента туристический магнит». Да, в Дагестане природа прекрасная, и Каспий, как вы говорите, неплох. Но люди туда боятся ехать не потому, что там некрасиво, они боятся людей. Боятся того, что в головах у местных людей.
— Но знаете, на все нужно время. В Чечне, например, появился горнолыжный комплекс и другие туристические объекты. Это — все равно шаги к тому, чтобы регион стал привлекательным. За один день все проблемы решить нельзя. А у нас как было? Мы отметили тысячелетие Казани, а до того Казань тоже выглядела по-другому: на центральных улицах стояли и бараки, и уличные туалеты. Потом была «Универсиада», и мы столько объектов построили под дорожную инфраструктуру. А люди это все видят, и каждый наш шаг меняет их ментальность. Если они поймут, что у них тут есть перспектива, они не будут уезжать.
— А в чем она эта перспектива для простого человека?
— В том, чтобы работа была, чтобы все условия для жизни были, чтобы мог куда-то сходить, заниматься спортом, познакомиться с красивой девушкой.
— А вы сами за время своей президентской работы когда-нибудь чувствовали, что у вас нет перспективы?
— Перспектива всегда есть.
— И ее всегда можно увидеть?
— Если ты живой, значит, у тебя есть перспектива двигаться дальше.
— А если там — тупик?
— Тупиков не бывает. Просто все надо пережить. Надо пережить этот период жизни или эту ситуацию. Ну, ты же — живой, а если живой, ты можешь что-то делать. Ты можешь думать.
— Не всегда люди могут.
— Почему? Какая ситуация, в которой нет перспективы?
— Потеря… Кого-то любимого. Отсутствие смысла жизни и надежды.
— Это бывает. Но и это надо пережить. Вот у меня сын старший. Тоже отучился, женился, но так получилось, что здесь в Казани — авария, авиационная катастрофа (сын президента Республики Татарстан Ирек Минниханов погиб в ноябре 2013 года в катастрофе Боинга-737 — «РР»). Его не стало. Это, конечно, потеря очень большая. Она — не бесследная. Но все равно надо дальше двигаться, жить.
— Но ведь есть в жизни человека обстоятельства, которые отягощают его навсегда. И эта тягость мешает ему также легко радоваться тому, чему радуются другие?
— Я думаю, что это больше от характера человека зависит, есть люди, которые более эмоционально все воспринимают. Но потерю надо помнить. От нее никуда не денешься. Но те потери, которые у тебя в жизни были, те ошибки, которые ты совершаешь, не должны довлеть над тобой. Ты не должен об этом думать. Но потерю надо помнить, конечно.
— А какое-то время себе надо дать на то, чтобы только об этом и думать?
— Какое-то время ты все равно будешь думать только об этом, и потом ты об этом будешь всегда думать. Но потом эти мысли уже не должны угнетать тебя. Есть люди, которые говорят: «Я больше жить не хочу!». Но как можно жить не хотеть? Всевышний дал нам жизнь. Каждое утро, когда ты просыпаешься, ты должен благодарить Всевышнего за то, что ты живой, за то, что и сегодня проснулся. А жизнь — она такая. Сладкой-гладкой жизни ни у кого нет. Все мы теряем.
— Но вот вы в особой ситуации. Вы — глава республики. В вашей ответственности – люди. А у вас – потеря. Может она заслонить эту ответственность, когда вы забыв о всем, просто горюете о любимом?
— Но я же – не пилот Боинга-747. Есть система государственной власти. Понятно, что я, как глава республики, влияю на те или эти процессы. Но у нас есть парламент, правительство, у меня есть аппарат, который, если я в какой-то депрессии, будет работать. Система должна работать. Она не должна замыкаться только на мне.
Надо ли уничтожать радикалов
— И все же если, предположим, и в вашей республике найдутся радикалы, вы считаете, что их надо уничтожать без суда и без следствия?
— А кто мне дал право уничтожать его, даже если он террорист и преступник? Никто никому права не давал. Есть закон, и все должно осуществляться в рамках закона. Эти люди опасны, и их надо изолировать. Реально они создают угрозу для других людей. Но это не значит, что под этот шумок могут не попасться нормальные, просто кому-то неугодные люди. Без суда и без следствия ничего не должно быть. У нас тут тоже пару раз было — взрывали газопроводы, линии электропередач. Но тут работа для правоохранительных органов, ФСБ, МВД. Было у нас и покушение на муфтия. Вообще, эта проблема радикального ислама появилась у нас, когда наши молодые люди поехали за границу учиться. Они же — молодые, у них пока ничего своего нет. Они попали в какие-то закрытые учебные заведения, а они там проповедуют не те формы ислама, которые для нас приемлемы. В этом – наша вина, мы этот момент упустили и позволили им уехать туда учиться. И мы их еще обратно приняли – вот что самое главное. Мы думали, что они – такие мусульмане, молятся, как и мы. Но нет, это были уже люди с другими подходами и убеждениями, они не признают других религий, они считают, что они сами — самые правильные люди. Но ислам, как и другие религии, проповедует добро — помоги ближнему, уважай старшего. Мы упустили этот момент, но в целом по стране сейчас его решаем. Мы у себя в Татарстане очень внимательно за этим следим. Кто такой имам, мулла? Он — учитель. Как вас в школе учат, так вы себя и ведете. Имам — простой человек, который больше тебя знает о религии, и дает тебе эти знания — как правильно намаз делать, какие праздники отмечать, как себя вести. В этом его задача. А есть представители нетрадиционного ислама, которые джихад объявляют. И у нас, конечно, такие случае были. Поэтому мы очень внимательно следим за тем, какую проповедь имамы читают. Должны быть для проповеди некие стандарты. Государство хоть и отделено от религии, но мы не можем на происходящее в религии просто со стороны смотреть.
— То есть тихая работа все же идет?
— У нас есть Духовное Управление. Там — люди с хорошим образованием и с хорошим авторитетом. Мы, конечно, им помогаем. Ведь, по большому счету, религии надо помогать. Они же не могут без нашей поддержки. Мы и православным помогаем, и иудеям. Старообрядческая церковь у нас тоже есть, мы и ей помогаем.
— Помогаете духовенству или людям верить?
— Помогаем решать житейские вопросы. Достроить что-нибудь помогаем.
— В Дагестане радикализму противопоставляют спорт. А у вас, кажется, цифровые технологии?
— Спорт?! Спорт есть спорт! Он не может заменить работу, и он не может заменить религию. Он формирует характер, но не формирует поступки человека. Спортивный человек — здоровый и целеустремленный. Но спорт не даст ему посыла — как правильно вести себя в семье, со старшими, в религии и с традициями.
— Но в радикальные течения и уходят те люди, у которых, как правило, нет цели и смысла жизни. А спорт дает им цель и смысл.
— В молодости у людей цели может не быть. Надо помочь человеку найти себя. Но вся наша проблема в чем? В том, что наши школы превратились в образовательные центры. А воспитательной функции в них нет никакой, идеологии — никакой, патриотизма — никакого. Но это же — плохо. В детях надо воспитывать патриотизм и какие-то предпринимательские качества.
«Всевышний дал нам жизнь. Каждое утро, когда ты просыпаешься, ты должен благодарить Всевышнего за то, что ты живой, за то, что и сегодня проснулся. А жизнь — она такая. Сладкой-гладкой жизни ни у кого нет. Все мы теряем»
Иннополис патриота
В часе езды от Казани – Иннополис. Этот город — аналог российского Сколково и американской Силиконовой Долины. В нем есть университет, инфраструктура, достроенные заселенные и еще строящиеся дома. В «инкубаторах» университета растят IT-специалистов. В сторонке от университета стоит школа для IT-подростков, ее в городке называют Хогвартсом для айтишников. Недавно отсюда вылетел дрон с первой посылкой и преодолел суммарное расстояние в семьдесят шесть километров успешно. Была еще одна идея – высылать из местной пиццерии дроны с пиццей, которая стучалась бы заказчику в окно. Попробовали идею и отказались от нее – технология себя не окупает и может существовать только ради технологии.
В Иннополисе находятся базы крупных компаний. В гаражах – ждут будущего роботы. В компьютерах зреет нейросеть, должная стать совершенным – более совершенным, чем человеческий – искусственным интеллектом. Недавно для здешних студентов лекцию читал Ares – хаккер, разработками которого воспользовался Сноуден, чтобы сломать систему и получить доступ к секретной информации. Он, конечно, показался в маске, закрывающей лицо. Здесь же преподает профессор Петренко, уверяющий своих адептов: появление крупных, все пожирающих вирусов можно предсказать по совокупности признаков, мелких боевых действий – предвестников вируса. И профессор – неголословен, он предсказал вирус Петю и вирус Wonna Cry.
Дорожки университета масштабны, бегут через подземные переходы, и, кажется, ведут прямиком на страницы романов Стругацких. Тянутся в реальность, в настоящее из прошлого продолжение строчек братьев-писателей о будущем. Один из идейных вдохновителей Иннополиса, горячий сторонних высоких технологий, активный пользователь «цифры» Рустам Минниханов, глава республики Татарстан, сидит в своем кабинете за столом, и ковер уходит в бесконечность богатого убранного пространства, инкрустированного золоченными узорами, а на столе тикают часы, отбив вдруг полчаса.
— Значит, вы – патриот?
— И вы – патриотка. И все люди – патриоты.
— Но только многие болтают о патриотизме, а возможности его выразить поступками у них нет. Особенно у простых людей, образ жизни которых не предполагает патриотических поступков. А вы почему патриот?
— Я не знаю. Меня так воспитывали. Меня так воспитывали родители. Меня так воспитывали в школе. Меня так воспитывали в вузе. Меня так воспитывали старшие товарищи, когда я пошел на работу.
— Значит патриотизм в том, что человек любит родину и будет ее защищать?
— А что вы имеете в виду?
— Сейчас сложно обозначить словами, что такое патриотизм.
— Нет, не сложно. Это надо четко обозначать.
— Тогда обозначьте.
— Я за сильную Россию. Она — моя страна. Я за сильный Татарстан. Я за сильную семью. Вот поэтому я патриот.
— А если я сейчас заговорю о крымских татарах? Слова о них отзовутся в вас родством?
— У меня с ними очень хорошие отношения. И когда происходили недавние крымские процессы, я с ними встречался. У нас в Татарстане учатся крымские татары из Крыма. У меня очень хорошие отношения с муфтием и с руководством Крыма.
— А с простыми людьми вы чувствуете родство? У них нет возможности попасть к вам и пожаловаться на то же руководство Крыма. Я говорю о маленьких людях.
— Знаете… Этот народ пережил, наверное, больше, чем все народы, которые были депортированы. Все депортированные народы смогли вернуться на свою родину и стать там хозяевами. Но крымские татары, к сожалению, не смогли. Во-первых, их не возвращали. Во-вторых, вернулись они на Украину. Говорят — самозахваты… Но это земля принадлежала им, они вернулись на свою землю. И президент Владимир Владимирович Путин тоже сказал, чтобы нашли какую-то ускоренную форму узаконить эти процессы. Я точно не знаю, в какой стадии сейчас эти процессы. Я считаю, что этим людям надо помочь, они — граждане нашей страны. В Крыму — порядка трехсот тысяч татар. Это очень трудолюбивый, очень сильный народ, который сохранил свой язык и свою культуру.
— Вы чувствуете с ними родство?
— Конечно. Их гиреи были нашими ханами. Когда крымские татары говорят на своем языке, я не один в один, но их понимаю. Они меня понимают, мы можем на татарском языке общаться. Но они более… может быть, озлоблены, может быть, обижены. Нужно время, чтобы они успокоились. Вы представьте, что они сначала не могли вернуться, а потом вернулись на Украину. А Украина, по большому счету, для крымских татар ничего не сделала. А что она сделала? Ничего. А сейчас в большой программе Крыма, я знаю, есть поддержка крымских татар. Сегодня крымско-татарский язык является государственным языком республики.
— А вы лично согласились бы помочь пятерым жителям Симферополя, которых сгоняют с самозахваченной земли, и они нуждаются в том, чтобы им помог кто-то из власти? Я этих людей знаю.
— Мы постоянно принимаем крымских татар. И Аксенов к нам обращается. К нам постоянно приезжают из Бахчисарая. Мы и скважины для них делали, и другие вопросы решали.
— Но я говорю о частном случае.
— Пожалуйста, я готов им помочь.
— Но этот тот, случай, когда маленькие люди вступили в противостояние именно с главой Крыма.
— Знаете… крымских татар просто надо понять. Их до конца сейчас, может, и не понимают. Они – немножко другие. Вот мы уже адаптированы, мы живем, у нас все сложилось, мы знаем, как себя вести. Но они были чужими на Украине. А в России Крым всего с четырнадцатого года. Четыре года – это вообще не время. Наверное, надо находить возможность крымских татар больше слышать. Когда все эти крымские процессы проходили, я ходил на Госсовет, когда их интересы надо было защищать. Я ходил к Владимиру Владимировичу, он поддержал вопрос по языку сразу. Вообще, я знаю позицию Путина. Он очень хочет, чтобы ситуация с крымскими татарами утряслась. Но там еще есть некое напряжение. Но в нем не только власть надо винить, они сами тоже – немножко… Есть у них такие люди, которые их подталкивают на какие-то действия. Но я думаю, что все пройдет. Крымские татары — очень трудолюбивые люди. Они очень много пережили. И даже если сейчас есть какое-то недоверие, какая-то агрессия с их стороны, надо к ним отнестись с пониманием. Знаете, почему? Потому что они — это же наши люди. Это наши братья. Иногда мы просто каким-то административным решением хотим сделать так, чтобы там все думали одинаково. А они должны полюбить ту страну, которой они сейчас живут — Россию.
— После пенсионной реформы продолжать любить ее стало сложно для всего Крыма…
— Пенсионная реформа — неизбежный шаг. Мы этот путь все равно должны пройти, нравится он нам или не нравится.
— Интересно, а прогрессивный налог когда-нибудь станет нашим неизбежным шагом?
— Когда-нибудь станет. Я, как финансист, могу сказать: когда была прогрессивная шкала, мы намного меньше собирали подоходного налога. Сегодня мы благодаря ему больше денег не соберем. Но когда уже станем другими — лет черед десять-пятнадцать – его надо будет вводить обязательно.
— Другими – это какими?
— Ну, людьми другой формации, людьми с другими мозгами. Мы жили в социализме, потом в беспределе. А новое поколение уже будет понимать, что какие-то схемы — это плохо.
— Коррупционные схемы вы имеете в виду?
— Не только коррупционные.
— Думаете, когда-нибудь представители человечества станут больше заботиться о ближних своих, чем о себе? Ну или хотя бы наравне.
— В мусульманских регионах никогда не было детских домов и домов престарелых. Это позор, если ты своих родителей отдаешь туда. И тогда это был позор, и сейчас позор. Не дай Бог! Для нашей семьи такое – неприемлемо. У нас это отношение к религии имеет, к идеологии отношения к старшим, мы его впитываем сразу. И когда человек остается без родных, его забирают к себе соседи. Мне вот рассказывали, в Балтасинском районе у одной старушки никого не осталось, и соседи забрали ее себе. А вот когда вы все станете глобалистами, у вас таких качеств уже не останется. А я не хочу быть советским народом. Я хочу быть россиянином со своими традициями, со своей религией. Эта религия – моя. Это религия моих родителей. Я в мечеть на все праздники хожу, но у меня нет времени на намаз. Но это наша религия, и мы обязаны ее сохранить. Я должен передать ее своему сыну, а он — дальше.
— А другие мозги человечества это может быть такое: я забираю к себе эту бабушку не для того, чтобы угодить Всевышнему, а для того, чтобы мой ближний не страдал?
— В деревнях люди живут, как одна семья. Сосед — очень близкий человек, он — как родной. Поэтому я понимаю ту семью, которая бабушку забрала. Они итак все вместе жили, каждый день ходили друг к другу. Как эту бабушку отдать в приют какой-то? Но все равно неприятно, когда дети такие поступки совершают.
— Какие?
— Отдают своих родителей. Еще деньги у них отберут, квартиру отберут. Ну это же позор. Как можно так? Я не хочу сказать, что эти родители сами тоже не виноваты. Они могли бы привить своим детям другую культуру. И раз они оказались там, то тоже виноваты. В исламе с этим как-то жестче – с уважением и почитанием старших. Многие православные тоже уважают своих родителей. Но сам факт того, что старых родителей отдают в дома престарелых… ну, может, это делают глобалисты – люди без религии, без всего. Безбожники. Наверное, если человек в Бога верит, он такого не сделает.
«Вот сегодня, пожалуйста — дворников и вахтеров нет, грузчиков нет. Никто не хочет работать. Люди хотят, чтобы им выдавали зарплату только за то, что они пришли на работу. Мой отец был директором леспромхоза двадцать девять лет»
— Но все же безбожники – это не синоним глобалистов. Но, может быть, когда-нибудь в будущем люди будут совершать больше добрых дел?
— Не будут они ничего совершать! Если их не приучить к этому. Люд не знают, кто с ними в одном подъезде живет, с соседями не здороваются. Вот – глобализм. Страшная вещь, между прочим. Представляете, я в деревню приезжаю, и там вот такой шпендик подходит ко мне здороваться. Но это же не из-за того, кто я. Вы приезжайте в какую-нибудь нашу деревню, там вас – незнакомого человека – пригласят, чаем напоят, накормят.
— Вы в деревне родились?
— Я в лесу родился.
— И что вы помните – о лесе?
— Вот интересный вы человек! Я всю жизнь жил на лесном кордоне. Мой отец – лесник. Мой брат и я – мы не в больнице родились, а на кордоне.
— И там густой лес?
— Лесной поселок.
— И животные?
— Все.
— И лес вас не пугал в детстве?
— Ничего не пугал! Это среда обитания наша. Я и сейчас лес люблю. Лес – хвойный, лиственный. Мой отец – профессиональный лесник. Мой братишка – профессиональный лесник. Я люблю природу. С лесом намного лучше, чем без леса. Вы представляете себе такое – чтобы леса не было?
— Но когда вы родились в семье лесника в лесу, никто бы и представить не мог, что этот только что родившийся ребенок, спустя время, будет сидеть в таком гигантском кабинете администрации.
Глава меняет профессию
Часы бьют. Проходит еще полчаса. В Татарстане работает электронное правительство. Жители через приложение вносят налоги, оплачивают услуги ЖКХ, подают заявление в ЗАГС, оплачивают штрафы. Когда люди пожилого возраста не могут справиться с приложением, им помогают школьники. За помощь школьник получает баллы в своем кабинете, и чем больше тех, кому он помог, тем выше шансы заработать премиальный смартфон. Но и воспользовавшиеся приложением граждане кое-что с этого имеют – с них не взимает налог на…
В центре Казани находится IT-парк, где хранятся данные мировых компаний, и IT-специалисты арендуют офисы по сниженной цене. Здесь же находится Региональный центр космических услуг, работающий с системой ГЛОНАСС+112. В IT-парке бумага полностью исключена из оборота. В правительстве Татарстана бумага полностью исключена из оборота и действует только электронный документооборот. Можно предположить, что таким образом сын лесника старается спасти лес, каждое дерево. Но в IT-парке опровергают эту метафору — электронный документооборот просто не дает возможность сделать вид, что ты эту бумажку не получал, и потому не выполнил работу в срок. Часы перестают бить. И кажется, эту старинную механическую штуку в этом кабинете не заменили на цифровую только для того, чтобы соблюсти этикет — чтобы глава не смотрел во время беседы в экран телефона, сверяясь со временем, и не давал понять собеседнику: оно истекает.
— Я с удовольствием приезжаю домой, — говорит он. – Мама уже не может готовить, она уже немножко в возрасте. Мне очень нравится еда, которую я в детстве кушал. Обычный суп из полбы, мясо, картошка – все то, что дома готовят, своя еда.
— Глупо, наверное, одушевлять лес?
— Я не такой творческий человек, чтобы его одушевлять. Но вот как вы в рестораны отдыхать ходите, там мы ходим в лес, ягоды собираем, отдыхаем. Лес – один летом, другой – зимой.
— А что главного вам отец передал о лесе?
— Тоже словами не могу выразить. Любовь к лесу. Я – сын лесника. Я к лесу отношусь, как к среде, которая очень для меня комфортна.
— И вы после всего – а именно после этого кабинета и Путина и заседаний Единой России – могли бы оказаться в лесу и снова там жить?
— Почему нет?
— И могли бы освободить свой мозг от того, что накопилось в нем за годы президентства?
— С удовольствием.
— Разве это правда?
— А почему бы этому быть неправдой?
— Может быть, вы ответили слишком быстро, не обдумав?
— Вы спрашиваете – смогу ли я жить в лесу. А почему не смогу, если я там жил?
— Потому что жили до того, как в вашей жизни случилось это все.
— Какая разница? Я могу жить в любых условиях. Я жил в лесу, я жил в интернате, я жил в общаге.
— Жить в лесу и быть счастливым можете?
— А почему я буду несчастным там?
— У вас не будет этого кабинета.
— Зачем мне этот кабинет нужен?
— А власть?
— Зачем она мне нужна? У меня это все уже было. Но я же не вечный руководитель. Есть какое-то время, в которое я должен выполнить свой долг, раз я избран.
— Значит, лес вам не снится.
— Нет. Он просто комфортная среда. Я там родился! Там есть дом, в котором я родился. А вы думаете, в нашем лесном поселке не было школы и садика?
— Я хотела спросить, чувствовали ли вы себя когда-нибудь бедным. Но теперь мне ясно, что чувствовали.
— Надо честно сказать, что я, может, богатым и не был. У нас отец директором леспромхоза был, на жизнь хватало. Кушать нам мать всегда даже в интернат и общежитие передавала. Но мы же в лесу росли! Вот я в общагу пришел, у одного картошку попросил, у второго – еще что-то. Сварили картошку. У третьего взяли хлеб. Это нормальная жизнь. И мы все это имеем. А люди, по большому счету, жили либо в лесу, либо возле реки. Человек, живущий возле реки, никогда не останется голодным. Другого человека накормит лес, там – ягоды, грибы, звери.
— Вы не очень любите давать интервью?
— А зачем мне это нужно? У меня нет таких амбиций, чтобы прославиться. И это же – мое личное: лес, мой отец. У меня же должно быть что-то, что мое. А то, что мое, должно оставаться только у меня внутри. Например, если человек начинает говорить, что он очень набожный, то он – просто агитатор.
— Мой вопрос о бедности должен был объяснить – имеете ли вы такой собственный опыт, чтобы почувствовать и понять людей, живущих за чертой бедности.
— Говорите-говорите, я сейчас тоже скажу. А мне есть что сказать. Только это может вам не понравиться. Что такое бедный человек? Ну, что такое? Если у человека есть две руки, две ноги, какой он может быть бедный человек.
— Он может быть матерью-одиночкой или мужчиной за пятьдесят, которого сократили и не берут по возрасту на другую работу.
— Вот сегодня, пожалуйста – дворников и вахтеров нет, грузчиков нет. Никто не хочет работать. Люди хотят, чтобы им выдавали зарплату только за то, что они пришли на работу. Мой отец был директором леспромхоза двадцать девять лет. У нас всегда был огород, коровы, теленок, бараны, утки. Мы – трое сыновей, каждый из нас получил образование. Моя мама пока не заболела, до семидесяти девяти лет корову держала и огород, и никогда наемных работников не было. Работали мы, а потом наши дети. Такой принцип был. Мама нам хлеб выпекала, молоко еженедельно каждому из нас отправляла. Мы же обеспеченные люди, мы можем все это купить, а для мамы кого-то нанять. Но нет. Нельзя. Поэтому как человек, который трудится, может быть бедным? Если дома сидишь, ничего не делаешь, конечно, бедным будешь.
— Высокие технологии так активно зачем вы в Татарстане развиваете?
— Они дают повысить производительность труда, надежность дают. У нас многое сейчас базируется на цифре. Она дает нам конкурентные преимущества, и мы их используем. Допустим, у нас есть математическая цифровая модель реального месторождения. И идет по ней сверка – где ошибки, где недоработки. Цифровая модель всегда сопровождает реальное месторождение, находящееся в разработке.
— Это очень современно. А республике надо быть такой современной?
— Но мы же хотим денег заработать и быть конкурентами.
— И перспектив хотите?
— Если денег заработаем, значит, и перспективы – наши.
— А кто вы? …Вы просыпаетесь утром и сразу вспоминаете, кто проснулся. Вы думаете – я это…
— Анекдот расскажу. Мужик утром бреется, смотрит в зеркало, бреется, бреется, не может вспомнить, кто он. И такой голос из кухни: «Вася! Завтрак стынет». «Ах, Вася – вспомнил!».
— Я думала, вы скажете: «Я – сын лесника». И эти слова стали бы красивой концовкой. А вы кто?
— Я не думал об этом. Я проснулся, и слава Богу, что проснулся.
— Хорошо… Кто-то встретил вас в первые и не знает, что вы – глава Татарстана. Он спрашивает: «Кто вы?».
— Я говорю: «Мелкий бизнесмен».
— Почему мелкий-то?
— А чтобы лишних вопросов мне не задавал. Если я скажу, что я – глава республики, туда-сюда, сколько вопросов начнется. Я скажу – бизнесмен я, занимаюсь производством кирпича.
— И кем же вы себя ощущаете?
— В этом кабинете — главой. А в лесу — сыном лесника.
expert.ru
Сын президента Татарстана похоронен на «Аллее Славы» вместе с героями. Ридус
СМИ, в частности, ссылались на некий источник из аппарата президента. Мол, церемония прошла без огласки, присутствовал лишь узкий круг родных и близких семьи главы республики. Жены Ирека, француженки Антонии Гишар, на похоронах не было.
Погребение состоялось 19 ноября, и надо заметить, что родственникам погибших в казанской катастрофе тогда еще не начали выдавать даже останки, а вот для президента не только опознание провели, но и похороны организовали.
Позже выясняется, что на центральном кладбище, которое, кстати, закрыто для похорон, сына президента не похоронили. Опрос местных торговцев венками и попрошаек показал, что никого из высокопоставленных людей не было и никаких похорон не проводилось.
Оказывается, сына президента похоронили в Центральном парке культуры и отдыха им. М. Горького, который находится в центре Казани. Перед входом в парк стоит монумент «Павшим за советскую власть» и памятник неизвестному солдату. На территории парка есть небольшое монументальное кладбище, там похоронены казанские революционеры, известные писатели и другие известные деятели своей эпохи. Там же установлен памятник погибшим сотрудникам МВД.
На этом кладбище похоронены:
- Кавалер ордена красного знамени Георгий Екимов, деятель революционного движения России;
- Абрам Комлев, рабочий-революционер;
- Минулла Вахитов, народный драматург;
- Галиасгар Камал, выдающийся актер;
- Габдулла Камал и многие другие известные деятели.
В честь каждого из них названа улица в Казани и не только. Теперь рядом с ними лежит 24-летний сын президента Республики Татарстан…
Сын Сталина — Василий, был похоронен в свое время на центральном кладбище, где, по предварительным данным, должны были похоронить Ирека. Там же, на центральном кладбище, похоронено множество известных личностей, но видимо они не настолько известные, чтобы хоронить с ними своего сына.
Говорят, что жены погибшего на похоронах не было, но есть венок, где на ленточке видно ее имя. Также есть венки от губернаторов других регионов и многих министерств Татарстана…
Галерея с фотографиями:
www.ridus.ru
Сын президента Минниханова находился в кабине разбившегося Боинга?, Открытый город / OpenTown.org
Расшифрованы записи с «черных ящиков»
Информация о том, что сын президента Республики Татарстан Ирек Минниханов находился в кабине пилотов в момент крушения «Боинга-737-500» в Казани, подтвердилась. Об этом красноречиво говорят записи с бортовых самописцев, которые расшифровали специалисты.
Эксперты МАК расшифровали часть записи переговоров экипажа внутри кабины «Боинга-737-500», разбившегося в Казани.
Напомним, сразу после авиакатастрофы появилась информация о том, что в списке погибших значится имя Ирека Минниханова – сына президента Татарстана Рустама Минниханова.
Как заявил соучредитель Санкт-Петербургского авиационного учебного центра Аркадий Орлов, судя по записям «черных ящиков», в момент захода самолета на полосу в кабине кроме пилотов находился посторонний человек — высокопоставленный чиновник, скорее всего, это был сын президента Республики Татарстан, передает «Фонтанка.ру».
По мнению эксперта, присутствие высокопоставленного лица могло повлиять на действия экипажа самолета, что привело к ряду критических ошибок в управлении автопилотом. А это, возможно, и стало причиной крушения лайнера.
Орлов добавил, что экипаж упавшего «Боинга» был самым опытным в авиакомпании «Татарстан».
Отметим, что Международный авиационный комитет еще официально не объявлял о предварительных результатах расшифровки речевого бортового самописца.
Напомним, авиакатастрофа произошла 17 ноября при заходе на посадку в аэропорту Казани. За 500 метров до ВПП командир экипажа сообщил диспетчеру о «непосадочной конфигурации» самолета и решении уйти на второй круг, после чего лайнер упал вертикально между взлетно-посадочной полосой и рулежной дорожкой. Жертвами крушения «Боинга-737-500» стали 44 пассажира и 6 членов экипажа. В Казани и Москве продолжаются генетические экспертизы останков погибших. На 27 ноября идентифицированы останки 47 жертв.
Ранее сообщалось, что последним словом пилота было слово «круг», которое он произнес после получения от диспетчеров команды набирать высоту 500 м и работать с кругом на определенной частоте для повторного захода на посадку. До сообщения пилота о непосадочном положении самолета, то есть о несоответствии вектора движения самолета к торцу взлетно-посадочной полосы и уходе на второй круг, в целом переговоры с диспетчерами наземной службы носили штатный характер. Первые расшифровки записей бортовых самописцев показали, что технических проблем с самолетом не было.
www.opentown.org